Воспоминания ЖД волка
Зайцы, ревизоры, чай, бельё... Как это было «тогда», глазами проводника
Без кого не обходится ни одно путешествие на поезде? Кто самый главный в вагоне? Правильно, проводник. Он, как воспитатель в детском саду: всех пассажиров посчитает, чаем напоит, разбудит, когда надо. А как звучит: «проводник» - тот, кто сопровождает в пути.
Что, собственно, мы, пассажиры знаем о «хозяине вагона»: «приготовьте билеты», «чай будете», «сдавайте бельё», «когда туалет откроют», «сколько стоим». И обязательно поблагодарить проводника, когда сходишь на своей станции. Меня всегда интересовало, что происходит за дверью служебного купе, в проводницком закулисье.
С Ингваром Коротковым познакомился на «Волошинском сентябре» в Коктебеле. Имя необычное и человек – тоже необычный. Рокер, кутюрье, писатель. Меня сразу поразила его потрясающая способность рассказывать байки – заслушаешься. А то, что при Союзе он работал проводником плацкартного вагона, бесконечно заинтересовало.
Зарисовки Ингвара из жизни советского проводника сложились в небольшой железнодорожный роман, который постепенно, по мере прочтения открывает читателю тайны проводницкой «кухни».
Что, собственно, мы, пассажиры знаем о «хозяине вагона»: «приготовьте билеты», «чай будете», «сдавайте бельё», «когда туалет откроют», «сколько стоим». И обязательно поблагодарить проводника, когда сходишь на своей станции. Меня всегда интересовало, что происходит за дверью служебного купе, в проводницком закулисье.
С Ингваром Коротковым познакомился на «Волошинском сентябре» в Коктебеле. Имя необычное и человек – тоже необычный. Рокер, кутюрье, писатель. Меня сразу поразила его потрясающая способность рассказывать байки – заслушаешься. А то, что при Союзе он работал проводником плацкартного вагона, бесконечно заинтересовало.
Зарисовки Ингвара из жизни советского проводника сложились в небольшой железнодорожный роман, который постепенно, по мере прочтения открывает читателю тайны проводницкой «кухни».
Ингвар Коротков
Писатель, Санкт-Петербург
Дорогая моя «железка»
Вы знаете такую контору, как «Коза Ностра»? Уверен, знаете… Так вот – по сравнению с тем, как всё было устроено на советской железной дороге, козы ностры эти самые – овцы неразумные. Малые, сопливые, неопытные дети, подбирающие и докуривающие «бычки» от работников ж/д транспорта СССР.
«Дюбель стоит рубель…» - была такая поговорка когда-то. На «железке» ВСЁ стоило «рубель». ВСЁ держалось и было выстроено на нём, желтовато-замусоленном. И на купюрах разных других цветов. Чёткая, отлаженная система, практически не дающая сбоев.
«Дюбель стоит рубель…» - была такая поговорка когда-то. На «железке» ВСЁ стоило «рубель». ВСЁ держалось и было выстроено на нём, желтовато-замусоленном. И на купюрах разных других цветов. Чёткая, отлаженная система, практически не дающая сбоев.
Начальник поезда
Кто главный в поездном подвижнОм составе, первый после Бога? Правильно – Бригадир. Штабной вагон, как правило – 9-ый.
Я катался два лета подряд, 79 и 80 год. Отличные были мужики-бригадиры. Ноу проблем. Потому что первое, что они вдалбливали в наши головы: ни с кем и никогда не вступать ни в какие дебаты – ревизии, ОБХСС, санитарный надзор, любая конфликтная ситуация – все вопросы к бригадиру. Он уладит.
И всегда – улаживали. За что 10% от заработанного за рейс – бригадиру. Закон неукоснительный. И никто не жаловался, не жалел и голова не болела.
Я катался два лета подряд, 79 и 80 год. Отличные были мужики-бригадиры. Ноу проблем. Потому что первое, что они вдалбливали в наши головы: ни с кем и никогда не вступать ни в какие дебаты – ревизии, ОБХСС, санитарный надзор, любая конфликтная ситуация – все вопросы к бригадиру. Он уладит.
И всегда – улаживали. За что 10% от заработанного за рейс – бригадиру. Закон неукоснительный. И никто не жаловался, не жалел и голова не болела.
Зайцы
Основная статья доходов. Поэтому всё зависит от класса вагона, в котором отправляешься в рейс. Купе – тесно, общий – бардак жуткий. Я предпочитал плацкартный – и мест много, и относительно культурно-спокойно.
В так называемый «мягкий» попадали в качестве наказания. Билеты дороже, чем в самолёт, сыровато, вагон пуст – зайцы туда и не совались, дорого больно. Скучно и безденежно, а под диванами ужики иногда «гнёзда вили». Им там было хорошо – тепло, влажно, темно. А вот пассажирам – не очень…
Значица, так: на небольшие расстояния брали по часам: Три часа – трояк, пять – пятёрка. Ну а если «из конца в конец» - стоимость билета, иногда плюс два-три рублика…
Никогда не забуду первый рейс. Девочка из соседнего вагона, бледнея, краснея, зеленея, бегала ко мне ежеминутно: «Оййййй!!! Я зайца взяла! Ой, что будет..!!!». «Ой, а сколько с него брать???. Айййй, и КАК – брать…???!!!».
Следующий рейс – на Николаев. Стоит та девочка, к перилам у ступеней в вагон прислонютая, щурится от солнца и сигаретного дыма. Подходит мужик, спрашивает: «Сколько будет до Николаева доехать?». (Билетов нет, лето…). Презрительно выпятив губу, девица цедит лениво: «Четвертной…». Мужик столбенеет, крутит головой, бормочет: «Ну студенты…Ну борзотаааа…»… И отдаёт деньги. Она берёт – прямо на перроне…
Значица, так: на небольшие расстояния брали по часам: Три часа – трояк, пять – пятёрка. Ну а если «из конца в конец» - стоимость билета, иногда плюс два-три рублика…
Никогда не забуду первый рейс. Девочка из соседнего вагона, бледнея, краснея, зеленея, бегала ко мне ежеминутно: «Оййййй!!! Я зайца взяла! Ой, что будет..!!!». «Ой, а сколько с него брать???. Айййй, и КАК – брать…???!!!».
Следующий рейс – на Николаев. Стоит та девочка, к перилам у ступеней в вагон прислонютая, щурится от солнца и сигаретного дыма. Подходит мужик, спрашивает: «Сколько будет до Николаева доехать?». (Билетов нет, лето…). Презрительно выпятив губу, девица цедит лениво: «Четвертной…». Мужик столбенеет, крутит головой, бормочет: «Ну студенты…Ну борзотаааа…»… И отдаёт деньги. Она берёт – прямо на перроне…
Ревизоры
Практически узаконенная негласно такса: каждый заяц для ревизора стоил РУБЛЬ. Десять человек везёшь – червонец. Двадцать – двадцатку. Разные они очень были, ревизоры.
Вваливается эдакая наглая рожа, грозно рычит: «Так… Сколько зайцев везёшь?». «Двенадцать…». «Да? А может, двадцать пять? Считать пойдём?». «Иди, считай…». «Ладно, гони бабки…». Отдаёшь ему 12 рубликов – и всё, «инцидент исперчен»…
Ненавидел я таких, кто, даже не поздоровавшись, не заходя в служебку, молча протягивал через дверь разверстый лопатник. Всовывал я туда положенное на текущий момент, стараясь как можно сильнее измять купюры.
Попадались совсем забавные: суетливые, опухшие, машущие какими-то замурзанными бумажками и тоненько повизгивающие: «Ну всё… Составляем акт…Взятки в особо крупных…Всё…Суд, тюрьма, срок…».
Таким и платить не надо было: вливаешь стакан, ну иногда рублик сунешь…Пока до конца состава дойдёт – и пьян будет в паровозный дымок, и на похмел насшибает…
Ненавидел я таких, кто, даже не поздоровавшись, не заходя в служебку, молча протягивал через дверь разверстый лопатник. Всовывал я туда положенное на текущий момент, стараясь как можно сильнее измять купюры.
Попадались совсем забавные: суетливые, опухшие, машущие какими-то замурзанными бумажками и тоненько повизгивающие: «Ну всё… Составляем акт…Взятки в особо крупных…Всё…Суд, тюрьма, срок…».
Таким и платить не надо было: вливаешь стакан, ну иногда рублик сунешь…Пока до конца состава дойдёт – и пьян будет в паровозный дымок, и на похмел насшибает…
Чай
Эй, советские! Ну-ка, ну-ка, скажите мне, любезные – сколько стоил стакан чая вагонного в советские времена? Я с детства помню – 8 копеек и к стакану выдавалась пара кусочков сахара в бумажной обёртке.
Думал я так до того, как попал в проводники. Ага…Оказалось на самом деле – 4 копейки и надо было выдавать 4 кусочка. А все брали 8 и два кусочка на стакан… Пейте на здоровье…
Думал я так до того, как попал в проводники. Ага…Оказалось на самом деле – 4 копейки и надо было выдавать 4 кусочка. А все брали 8 и два кусочка на стакан… Пейте на здоровье…
Я никогда не был крохобором и жлобом. Совесть надо хоть какую-то иметь. Были у нас «дельцы» – с 50-грамовой пачкой чая всё лето катались. Всё просто: кидали в заварник мельчайшую щепотку чая, столько же соды, и пожалуйста: ни вкуса, ни запаха, зато чёрный, как смола.
Чай и сахар нам выдавали, но я предпочитал покупать сам – хороший, индийский. Да ещё пару лимонов. Заваривал, как для себя дома, по всем правилам: с переливами туда-сюда, настаивал под полотенчиком. Люди глаза выпучивали от изумления: мы, говорят, такого не пивали…Всё больше бурда какая-то, или бледная водичка… А лимончик не желаете? Да с удовольствием… А сколько с лимончиком? 15 копеечек… Да пожалуйста, хоть 20…
Жадные у нас после каждого чаепития опрометью кидались медяки с людей собирать, я так никогда не делал. Если человек на юг едет – чего ж, я с него буду отдельно за каждый стакан брать? Может, он их шесть выпьет. Или 8…
Говорил, когда мне пытались монетки всунуть – не нужно… Будете выходить – расплатитесь. В служебке на столе оставите. Кто-то оставлял. Кто-то «забывал». Кто-то понятия не имел, сколько чай стоит. В итоге – рублей 15-20 навару чайного за рейс всегда «накапывало». А потому, что не надо жадничать…
Чай и сахар нам выдавали, но я предпочитал покупать сам – хороший, индийский. Да ещё пару лимонов. Заваривал, как для себя дома, по всем правилам: с переливами туда-сюда, настаивал под полотенчиком. Люди глаза выпучивали от изумления: мы, говорят, такого не пивали…Всё больше бурда какая-то, или бледная водичка… А лимончик не желаете? Да с удовольствием… А сколько с лимончиком? 15 копеечек… Да пожалуйста, хоть 20…
Жадные у нас после каждого чаепития опрометью кидались медяки с людей собирать, я так никогда не делал. Если человек на юг едет – чего ж, я с него буду отдельно за каждый стакан брать? Может, он их шесть выпьет. Или 8…
Говорил, когда мне пытались монетки всунуть – не нужно… Будете выходить – расплатитесь. В служебке на столе оставите. Кто-то оставлял. Кто-то «забывал». Кто-то понятия не имел, сколько чай стоит. В итоге – рублей 15-20 навару чайного за рейс всегда «накапывало». А потому, что не надо жадничать…
Бельё
Кто ездил «тогда» на поездах, непременно помнит бельё постельное в холщовых мешочках, постоянно влажное. Не справлялись прачечные, не успевало высыхать. Это понятно, когда в один конец. А обратно – тоже влажное… «Только что из стирки…» - гордо заявляешь. Какой, на фиг, стирки? Не хватало белья, вот и приходилось… Мастырить…
Объясняю: плацкартный вагон, 54 спальных места. А ещё обратно ехать. 108 получается. Да по пути люди выходят-заходят. А тебе перед отправлением привозят 60 комплектов. 80 – если повезёт.
И развозчик белья, после того, как скинет мешки, ждёт ровно полторы секунды. Сунешь ему рубль – он мигом скидывает тебе ещё мешок и дальше поехал. Всё равно получается – в один конец почти.
Как люди в основном ездили в плацкартном? Застелил бельё, сверху одеялко бросил, натянул сатиновые шальвары, сверху брякнулся – и вся недолга.
А назад люди тоже желают на белье лежать. Вот и выбираешь тщательно, что почище, складываешь аккуратненько, вспрыскиваешь водичкой из бутылочки пластиковой с дырками в пробке («лушка» вроде называлась…).
Выбираешь даму из соратниц с задним достоинством попышнее, мешочки ей под попу – она и сидит на них. «Гладит», значит. Смотришь – рублей 30-40 «нагладила»… А куда деваться было…?
И развозчик белья, после того, как скинет мешки, ждёт ровно полторы секунды. Сунешь ему рубль – он мигом скидывает тебе ещё мешок и дальше поехал. Всё равно получается – в один конец почти.
Как люди в основном ездили в плацкартном? Застелил бельё, сверху одеялко бросил, натянул сатиновые шальвары, сверху брякнулся – и вся недолга.
А назад люди тоже желают на белье лежать. Вот и выбираешь тщательно, что почище, складываешь аккуратненько, вспрыскиваешь водичкой из бутылочки пластиковой с дырками в пробке («лушка» вроде называлась…).
Выбираешь даму из соратниц с задним достоинством попышнее, мешочки ей под попу – она и сидит на них. «Гладит», значит. Смотришь – рублей 30-40 «нагладила»… А куда деваться было…?
Титан
Важнейшая, я вам доложу, часть вагона… Люди по 2 суток и более едут, им чаю хочется ещё попить, кроме водки.
А титан надо топить. Чтоб горячая вода всегда была. Денно и нощно… Так же перед отправлением подъезжал к вагону на своём каре спецчеловек, развозящий топливо для титана.
Бодро скидывал у тамбура три алюминиевых ящика из-под сахарного песка: два с деревянными чурочками, один – с торфом в брикетах.
Традиционное уже полуторасекундное ожидание. Традиционный уже торопливо протягиваемый ему рубль. И тут же под ноги тебе слетает ещё два ящичка: с торфом и деревяшками.
А пожалеешь рубля – будешь на полустаночках выскакивать да, матерясь, прутики собирать и отщипывать от шпал щепочки для растопки. Если повезёт и шпалы окажутся не бетонными…
Бодро скидывал у тамбура три алюминиевых ящика из-под сахарного песка: два с деревянными чурочками, один – с торфом в брикетах.
Традиционное уже полуторасекундное ожидание. Традиционный уже торопливо протягиваемый ему рубль. И тут же под ноги тебе слетает ещё два ящичка: с торфом и деревяшками.
А пожалеешь рубля – будешь на полустаночках выскакивать да, матерясь, прутики собирать и отщипывать от шпал щепочки для растопки. Если повезёт и шпалы окажутся не бетонными…
Вагон-ресторан
Они были в скорых поездах почти обязательно, в пассажирских – не во всех далеко. Особенно в летнюю пору, когда было много дополнительных поездов из-за «горячего сезона».
Проводники были не особо рады наличию ресторана в составе – клиентуру отбивал. Приторговывали-то практически все, особенно горячительными напитками.
Проводники были не особо рады наличию ресторана в составе – клиентуру отбивал. Приторговывали-то практически все, особенно горячительными напитками.
Но не сильно, по правде говоря, мешал ресторан маленькому бизнесу по-современному, а по-советски – голимой спекуляции. Ресторан работал с 9 утра до полуночи, с двумя сорокаминутными перерывами. А трубы у некоторых пассажиров «горели» круглосуточно…
Штат вагона-ресторана насчитывал до 10 человек – солидное предприятие на колёсах. Это директор, зав. производством, посудомойка, истопник, пара-тройка официантов. Кто там ещё…? Да, один-два повара, конечно. Ну, и кухонный рабочий какой-нибудь.
Меню было вполне нормальное. Для дороги – достаточное, на мой взгляд. Два первых блюда, четыре или более вторых, закуски холодные до пяти, кондитерка. Десерты там разные. Винно-водочный ассортимент, конечно, куда без этого? Коньяк, портвейн, водка, сухое… Шампанское. Лимонады, минералка. Нормально.
Колёсный ресторан делился на кухню, раздаточную, посудомоечную и сам торговый зал. Двенадцать столов, рассчитанных на сорок восемь посетителей. Пиво, сигареты продавали. Само собой, курить можно было свободно в зале. Салфетки, вазочки с цветочками на столах. Уютно, хорошо…
Всё, что нужно для успешного функционирования во благо пассажиров и работников ресторана, было. Столы для подготовки продуктов к приготовлению, плита, кипятильник, шкафчики для хранения продовольствия, ванны со льдом для скоропортящегося.
Обязательно по составу бродил специальный человек, разнося в судках первое-второе. Не все же ходили в вагон-ресторан, многие предпочитали покушать на своём законном месте. Кроме того, разносили всякие-разные там вафли, печенье, пряники, конфеты, прохладительные напитки… Чем-то своим, помимо официального ассортимента, естественно, подторговывали с небольшой наценочкой.
Очень мы любили ночью, когда ресторан закрыт, наведаться туда. Посидеть с обслугой, выпить-закусить, поговорить. Ресторанщики-то ночью тоже готовили что-то, к новому рабочему дню. Разбегаясь ненадолго по вагонам, когда случалась большая станция и надо было высаживать да запускать пассажиров.
С тем, чтобы вернуться скоро и, прихлёбывая что кому нравится, почти до утра вести неспешные разговоры сквозь синий табачный дым, под вечный перестук колёс…
Штат вагона-ресторана насчитывал до 10 человек – солидное предприятие на колёсах. Это директор, зав. производством, посудомойка, истопник, пара-тройка официантов. Кто там ещё…? Да, один-два повара, конечно. Ну, и кухонный рабочий какой-нибудь.
Меню было вполне нормальное. Для дороги – достаточное, на мой взгляд. Два первых блюда, четыре или более вторых, закуски холодные до пяти, кондитерка. Десерты там разные. Винно-водочный ассортимент, конечно, куда без этого? Коньяк, портвейн, водка, сухое… Шампанское. Лимонады, минералка. Нормально.
Колёсный ресторан делился на кухню, раздаточную, посудомоечную и сам торговый зал. Двенадцать столов, рассчитанных на сорок восемь посетителей. Пиво, сигареты продавали. Само собой, курить можно было свободно в зале. Салфетки, вазочки с цветочками на столах. Уютно, хорошо…
Всё, что нужно для успешного функционирования во благо пассажиров и работников ресторана, было. Столы для подготовки продуктов к приготовлению, плита, кипятильник, шкафчики для хранения продовольствия, ванны со льдом для скоропортящегося.
Обязательно по составу бродил специальный человек, разнося в судках первое-второе. Не все же ходили в вагон-ресторан, многие предпочитали покушать на своём законном месте. Кроме того, разносили всякие-разные там вафли, печенье, пряники, конфеты, прохладительные напитки… Чем-то своим, помимо официального ассортимента, естественно, подторговывали с небольшой наценочкой.
Очень мы любили ночью, когда ресторан закрыт, наведаться туда. Посидеть с обслугой, выпить-закусить, поговорить. Ресторанщики-то ночью тоже готовили что-то, к новому рабочему дню. Разбегаясь ненадолго по вагонам, когда случалась большая станция и надо было высаживать да запускать пассажиров.
С тем, чтобы вернуться скоро и, прихлёбывая что кому нравится, почти до утра вести неспешные разговоры сквозь синий табачный дым, под вечный перестук колёс…
Бутылки
Ну и как дополнение – про бутылки. Существовали на всех вокзалах такие бригады – пустую тару по составам забирали. Покупали, конечно – по 8 копеек за пол литровую бутылку (12 она тогда стоила…). Чётко, вежливо, культурно всё.
До прибытия составляешь на полке нижней все пузыри ровненько – чтоб считать удобней было. Бутылок же за рейс долгий (мы всё на юга, на юга ездили…) скапливалось сотни полторы, а то и больше. Заходят вежливые люди с мешками, считают, забирают, расплачиваются. Штучек 8-10, не глядя – на «бой» списывают. Спасибо, до свидания. Вот и считайте.
К слову – эти ребята в те времена были из очень обеспеченных, если не сказать сильнее, в Питере. Если сдуру какой чужак совался в их вотчину – моментально исчезал. Или – несчастный случай на дороге: поездом переехало. И это – не городские легенды…
К слову – эти ребята в те времена были из очень обеспеченных, если не сказать сильнее, в Питере. Если сдуру какой чужак совался в их вотчину – моментально исчезал. Или – несчастный случай на дороге: поездом переехало. И это – не городские легенды…
В рейс – как на праздник. Адреналин, кровь кипит… Принимал вагон я без занудства – ну, одеяла там пересчитаешь, дорогие они были – рублей по 40. Ложки-подстаканники. Фонарь, флажок – всё на месте. Подписал, что надо – гуляй, коллега, отрывайся, а нам – в путь-дорожку…
В основном все так. Хотя попадались и козлы – душу вынали… Лезет, сука такой, на третью полку, платочком проводит – пыль…Или сажа на верхнем срезе окна – вытирай… Это раз было, по неопытности. Потом приноровился посредством магического рубля железнодорожного.
Туалеты мы сами не убирали, не мыли. Для этого были специальные тётеньки. Заходит по прибытии в вагон, улыбается. Выдраивает туалеты. Даёшь ей тот же рубль – через минут 20 вагон у тебя блестит, как сами знаете что и у кого.
Сдашь бельё – и свободен, и ждёт тебя впереди ванная, напитки да отдых культурный с милыми дамами… До следующего рейса…
Туалеты мы сами не убирали, не мыли. Для этого были специальные тётеньки. Заходит по прибытии в вагон, улыбается. Выдраивает туалеты. Даёшь ей тот же рубль – через минут 20 вагон у тебя блестит, как сами знаете что и у кого.
Сдашь бельё – и свободен, и ждёт тебя впереди ванная, напитки да отдых культурный с милыми дамами… До следующего рейса…
Вообразите на минуточку, сколько летом прибывает на Витебский или Московский составов, сколько вагонов, проводников. И каждому надо сдать бельё, которого по 5-6 мешков. А его пересчитывают…
Очереди километровые. Это жадные в них стоят пол дня. Хорошие люди (как я почти…)))) складывают аккуратно свои мешочки в сторонке, кучкою.
На мешках обязательно пишется число месяца, номер поезда (рейса), фамилия, номер вагона и личный номер. Сколько у тебя там, пять мешков? Ага…
Пришпиливаешь булавочкой пятёрку к мешку из кучки, пальчиком манишь приёмщицу. Летит мухой. Дланью указываешь ей на приволоченное бельё. Она радостно улыбается: «Здравствуйте, спасибо, бельё у вас принято, вы свободны…». Вот таким вот образом.
На мешках обязательно пишется число месяца, номер поезда (рейса), фамилия, номер вагона и личный номер. Сколько у тебя там, пять мешков? Ага…
Пришпиливаешь булавочкой пятёрку к мешку из кучки, пальчиком манишь приёмщицу. Летит мухой. Дланью указываешь ей на приволоченное бельё. Она радостно улыбается: «Здравствуйте, спасибо, бельё у вас принято, вы свободны…». Вот таким вот образом.
Ну, это нечасто, но случалось в моей практике. Перед самым отходом поезда подходит девица симпатичная, улыбается – до Адлера возьмёте? Отчего же, говорю, не взять такую приятную особу… Мне и денег не надо. Вот только ехать придётся со мной, в служебном купе. Не против?
Смеётся – нет, конечно. А деньги мне на югах нужнее будут… И выходил не рейс, а сказка арабская: и чай она разнесёт, и пассажиров посадит-высадит, и в вагончике приберётся, если очень насвинячат. А ты лежишь себе на полочке, счастливый, нетрезвый и полностью довольный. Всем…
Не «Тысяча и одна ночь», конечно, а только одна-две – зато полнейшего, блаженного счастья…)))
Смеётся – нет, конечно. А деньги мне на югах нужнее будут… И выходил не рейс, а сказка арабская: и чай она разнесёт, и пассажиров посадит-высадит, и в вагончике приберётся, если очень насвинячат. А ты лежишь себе на полочке, счастливый, нетрезвый и полностью довольный. Всем…
Не «Тысяча и одна ночь», конечно, а только одна-две – зато полнейшего, блаженного счастья…)))
Не знаю, как нынче – тогда на два вагона положено было три проводника. По 8 часов, значит, смена. Мы всегда ездили по одному на вагоне – сам себе хозяин, считать-делить ничего не надо, никаких тебе разборок.
Зарплаты выходило рублей 160-180, иногда двести – в зависимости от длительности и количества рейсов. Стыдно вспоминать – мы за ней почти все не ходили.
Со слезами прибегала в депо бухгалтер-кассир, ругалась на нас: «Как же вам не стыдно, придите хоть зарплату получите, мне деньги нельзя в сейфе держать…». Смутившись, шли получать…
Зарплаты выходило рублей 160-180, иногда двести – в зависимости от длительности и количества рейсов. Стыдно вспоминать – мы за ней почти все не ходили.
Со слезами прибегала в депо бухгалтер-кассир, ругалась на нас: «Как же вам не стыдно, придите хоть зарплату получите, мне деньги нельзя в сейфе держать…». Смутившись, шли получать…
Честно – кадровые проводники тех лет – очень многие – были перекати-поле, цыгане-бродяги. Ни кола, ни двора. Ни семьи, ни дома. Даже общежите им не нужно было, хоть и предоставляли.
До того привыкли жить в вагонах, мотаться без конца, без края по стране. С рейса на рейс, без продыху. Это называлось ехать «с оборота»… И пили почти все, некоторые – весьма интенсивно. А землю под ногами ощущали только на остановках.
Был у меня дружок тогда, проводник Сашка. Из кадровиков. Сидели как-то ночью, выпивали – рассказал… Закончил некогда пединститут Герцена в Питере. Историк. И мама у него – историк и директор школы была. Так же, как я, катался в студенчестве проводником. И – затянуло…
Он ведь даже за дипломом не пошёл. Так и остался на железке. Но мать была в неведении. Как-то между рейсами встретил его в городе – и остолбенел: вымытый, ухоженный, при костюме-галстуке, с цветами.
Я ему на кабак киваю – Саш, зайдём…? А он мне – строго так: не можно. Я к маме иду в гости с отчётом. Как у меня дела «в школе» идут, всё ли хорошо. Хотя он пять лет уже проводником катается, а мать ни о чём не подозревает. Не хотел он её расстраивать…
Был у меня дружок тогда, проводник Сашка. Из кадровиков. Сидели как-то ночью, выпивали – рассказал… Закончил некогда пединститут Герцена в Питере. Историк. И мама у него – историк и директор школы была. Так же, как я, катался в студенчестве проводником. И – затянуло…
Он ведь даже за дипломом не пошёл. Так и остался на железке. Но мать была в неведении. Как-то между рейсами встретил его в городе – и остолбенел: вымытый, ухоженный, при костюме-галстуке, с цветами.
Я ему на кабак киваю – Саш, зайдём…? А он мне – строго так: не можно. Я к маме иду в гости с отчётом. Как у меня дела «в школе» идут, всё ли хорошо. Хотя он пять лет уже проводником катается, а мать ни о чём не подозревает. Не хотел он её расстраивать…
Такой вот вышел коротенький железнодорожный роман… Это было счастливое время. Для меня – точно. Для многих. Столько приключений. И смешных, и драматичных. Для того, чтобы ВСЁ рассказать о перекатипольной жизни – действительно, роман можно написать.
Денег зарабатывали много, почти все прогуливали. Нисколь не жаль… Были немногие из нас ребята оооочень продуманные: не пили, не курили, всё в мошну. По осени покупали машину, либо квартиру. Умные. Думается, нынче они сплошь банкиры…))))). А мы – жили. Не тужили. Жили на полную катушку, жали на полную железку.
Сколько мест посмотрели, разъезжая по стране. Сколько людей повидали. А встречи нежданные, мистические порой… Может, напишется когда-нибудь и об этом…
А пока сорву-ка я стоп-кран, приторможу. Вас, наверное, утомил, да и сам притомился. Пойду лучше чаю выпью хорошего, без соды…))). А вы – не скучайте и будьте – счастливы. По возможности.
Денег зарабатывали много, почти все прогуливали. Нисколь не жаль… Были немногие из нас ребята оооочень продуманные: не пили, не курили, всё в мошну. По осени покупали машину, либо квартиру. Умные. Думается, нынче они сплошь банкиры…))))). А мы – жили. Не тужили. Жили на полную катушку, жали на полную железку.
Сколько мест посмотрели, разъезжая по стране. Сколько людей повидали. А встречи нежданные, мистические порой… Может, напишется когда-нибудь и об этом…
А пока сорву-ка я стоп-кран, приторможу. Вас, наверное, утомил, да и сам притомился. Пойду лучше чаю выпью хорошего, без соды…))). А вы – не скучайте и будьте – счастливы. По возможности.
Публикации по теме