Книги и люди
Непопулярные и малоизвестные издания — кто пишет такие книги и чем они любопытны
Полки книжных магазинов пестрят обложками. Ходишь между рядами, и отовсюду книги кричат: «Купи меня!». Кричат названием, дизайном обложки, отменной полиграфией. Что поделаешь — конкуренция. На этом рынке книги вынуждены бороться за покупателя, и часто, не содержанием и именем автора, а приёмами маркетинга. Но покинем на время книжный магазин — я пишу не о таких книгах.
Есть издания другие — «узкие»: облачённые в неброские обложки, со скромными тиражами в 1000 или даже 100 экземпляров. Да и имена их авторов не на слуху — эти люди известны только в узком кругу специалистов. Не все авторы — профессиональные литераторы. От этого язык книги костный, неловкий, и это заметно. Не каждый автор может преподнести это в качестве достоинства, как выкрутился Николай Гаврилович Чернышевский в романе «Что делать». От костного языка, специфических терминов, аббревиатур текст даётся читателю нелегко. Но все эти качества и делают книгу особенной, эксклюзивной — в этом и состоит мой интерес к «узким» книгам.
Есть издания другие — «узкие»: облачённые в неброские обложки, со скромными тиражами в 1000 или даже 100 экземпляров. Да и имена их авторов не на слуху — эти люди известны только в узком кругу специалистов. Не все авторы — профессиональные литераторы. От этого язык книги костный, неловкий, и это заметно. Не каждый автор может преподнести это в качестве достоинства, как выкрутился Николай Гаврилович Чернышевский в романе «Что делать». От костного языка, специфических терминов, аббревиатур текст даётся читателю нелегко. Но все эти качества и делают книгу особенной, эксклюзивной — в этом и состоит мой интерес к «узким» книгам.
Григорий Медведев "Чернобыльская хроника"
Москва: Современник, 1989.
Григорий Медведев — профессиональный атомщик, технолог, работал на эксплуатации АЭС. После лучевой болезни ему была противопоказана работа с источниками ионизирующих излучений. Из эксплуатации перешел на работу в строительно-монтажную организацию Союзатомэнергострой — строил атомные станции.
Автор рассуждает о развитии мирного атома в СССР, о безопасности на АЭС, о действиях персонала при авариях. Описывает аварии на союзных АЭС, произошедшие до аварии на ЧАЭС. Рассказывает о реакции властей, о том, как аварии и их последствия освещала советская пресса.
Автор рассуждает о развитии мирного атома в СССР, о безопасности на АЭС, о действиях персонала при авариях. Описывает аварии на союзных АЭС, произошедшие до аварии на ЧАЭС. Рассказывает о реакции властей, о том, как аварии и их последствия освещала советская пресса.
Меня зацепил эпизод, когда автор описывает, что чувствует оператор АЭС в момент аварии. Что пережили атомщики Акимов и Топтунов за пультом ЧАЭС в ночь на 26 апреля 1986 года — Григорию Медведеву доводилось бывать в подобных ситуациях.
В первый миг: онемение, в груди все обрушивается лавиной, обдает холодной волной невольного страха, прежде всего оттого, что застигнут врасплох и вначале не знаешь, что делать, пока стрелки самописцев и показывающих приборов разбегаются в разные стороны, а твои глаза враздрай вслед за ними, когда неясна еще причина и закономерность аварийного режима, когда одновременно (опять же невольно) думается где-то в глубине, третьим планом, об ответственности и последствиях случившегося. Но уже в следующее мгновение наступает необычайная ясность головы и хладнокровие. Следствие — быстрые и точные действия по локализации аварии.
Любопытны хроники событий в зоне ЧАЭС после аварии — автор выехал на место по поручению Главного производственного управления по строительству Минэнерго СССР. Он поехал к аварийному четвёртому энергоблоку на автомашине «Нива», одолженной у одного из начальников. После аварии на ЧАЭС, зона вокруг станции была отцеплена. Дозиметристы на специально организованных постах проверяли въезжающие и выезжающие из зоны автомобили на радиацию.
На обочине дороги стояла большая зеленая машина-цистерна с навесными приспособлениями: насосы, приборы, шланги...
Со стороны Припяти подъехал «Москвич», его остановили, промерили датчиком колеса, днище, кузов сверху. Пассажиров и водителя попросили выйти. Машину стали мыть десорбирующими растворами. Солдаты в респираторах и матерчатых шлемах, плотно облегающих голову, уши, спадающих шалькой на плечи.
Один из солдат, с радиометром на груди и длинной палкой-датчиком, сделал нам отмашку рукой. Мы остановились. Он проверил спецпропуск, приклеенный Володей к лобовому стеклу. Все в порядке. Обнюхал датчиком нашу «Ниву» — фон.
— Можете ехать, — сказал солдат. — Но учтите — там машину испачкаете. Вон, на «Москвиче» — три рентгена в час. И не отмывается. Не жалко машину?
— У нас радиометр, — показал я на прибор, — будем осторожны.
Солдат внимательно посмотрел на меня своими впитывающими синими глазами и как-то неопределенно покачал головой, мол, меня не обведешь, дядя, и, с силой захлопнув дверцу, разрешающе махнул рукой.
Со стороны Припяти подъехал «Москвич», его остановили, промерили датчиком колеса, днище, кузов сверху. Пассажиров и водителя попросили выйти. Машину стали мыть десорбирующими растворами. Солдаты в респираторах и матерчатых шлемах, плотно облегающих голову, уши, спадающих шалькой на плечи.
Один из солдат, с радиометром на груди и длинной палкой-датчиком, сделал нам отмашку рукой. Мы остановились. Он проверил спецпропуск, приклеенный Володей к лобовому стеклу. Все в порядке. Обнюхал датчиком нашу «Ниву» — фон.
— Можете ехать, — сказал солдат. — Но учтите — там машину испачкаете. Вон, на «Москвиче» — три рентгена в час. И не отмывается. Не жалко машину?
— У нас радиометр, — показал я на прибор, — будем осторожны.
Солдат внимательно посмотрел на меня своими впитывающими синими глазами и как-то неопределенно покачал головой, мол, меня не обведешь, дядя, и, с силой захлопнув дверцу, разрешающе махнул рукой.
Как будто сам проехал в той «Ниве» мимо развороченного взрывом энергоблока, и этот колющий вопрос: «А если возле 4-го блока заглохнет мотор?» — живо и интересно написано. Пожалуй, лучшая из книг про ЧАЭС`86 — а материалов по теме я изучил немало.
Александр Шауров "Минёр, штурман и другие"
Санкт-Петербург:НИКА, 2009.
Эту книгу мне подарили в Кронштадте. Хотя, правильнее её назвать альбомом: много иллюстраций автора, формат А4 альбомной ориентации, листы из плотной бумаги, и любопытная деталь — сшиты шнурком, как сшивают флотские документы.
Автор Александр Шауров — подводник, пишет и рисует на тему службы на лодке. Проза, стихи, скетчи на злободневные флотские темы. И конечно, труднопонимаемый, порой вовсе не поддающийся гражданским, военно-морской юмор. Ну а те, кто служил в армии или хотя бы раз бывал на военных сборах поймут автора с полуслова.
С интересом заметил свою реакцию на альбом: сначала рассматриваю забавные рисунки, смеюсь, а потом осознаю, что наброски автор привёз из автономки — многомесячного похода на субмарине, и аж мурашки по спине бегут. Ведь такого не придумаешь, это реальные ситуации с боевыми расчётами, капитаном, штурманом и другими моряками, умело перенесённые автором в тетрадь в виде рисунков и записей.
Автор Александр Шауров — подводник, пишет и рисует на тему службы на лодке. Проза, стихи, скетчи на злободневные флотские темы. И конечно, труднопонимаемый, порой вовсе не поддающийся гражданским, военно-морской юмор. Ну а те, кто служил в армии или хотя бы раз бывал на военных сборах поймут автора с полуслова.
С интересом заметил свою реакцию на альбом: сначала рассматриваю забавные рисунки, смеюсь, а потом осознаю, что наброски автор привёз из автономки — многомесячного похода на субмарине, и аж мурашки по спине бегут. Ведь такого не придумаешь, это реальные ситуации с боевыми расчётами, капитаном, штурманом и другими моряками, умело перенесённые автором в тетрадь в виде рисунков и записей.
Любопытно, что лёгкая, юморная книга Александра Шаурова издана при поддержке Ассоциации ветеранов-подводников, Морского клуба «Пётр Великий» и Морского литературно-художественного фонда им. Конецкого — в общем то, серьёзных организаций. Тираж небольшой, всего 500 экземпляров. Один из них в моей библиотеке, и здорово поднимает настроение, когда достаю его с полки: полторы сотни страниц концентрированного военно-морского юмора.
Дмитрий Арбузов "Пешком автономно"
Москва: Пробел-2000, 2019.
Когда редактор издательства прочёл рукопись моей книги, он попросил дополнить текст: описать практическую сторону путешествия. Рассказать читателю, где я останавливался на ночлег, какие вещи брал с собой, где обедал, перечислить основные правила безопасности.
Тогда пришлось изрядно поломать голову, как это описать. Ведь человек — существо, которое постоянно приспосабливается к условиям среды. В этом его «фишка», отличие от других видов. Одни приспосабливаются быстрее, другие медленнее, с оглядкой на лидеров, но приспосабливаются все. И одно дело, когда ты приспосабливаешься на деле, может быть где-то даже неосознанно. И совсем другое — описать это в рамках путешествия из Владивостока в Москву на электричках — задача нетривиальная.
Когда писал практический раздел, со временем втянулся и стало получаться. Я вспоминал конкретные затруднительные ситуации на маршруте, и какие решения находил в этих случаях. Потом сгруппировал советы по разделам: ночёвки, обеды, безопасность, снаряжение.
Вот тогда у меня впервые закралось сомнение: будет ли этот раздел полезен другим путешественникам. Ведь люди разные, разные и подходы к планированию поездок. Цели путешествий тоже различаются. Но потом успокоил себя: нельзя учесть все обстоятельства. Кому-то советы помогут, кому-то не подойдут, а моё дело — написать. Я аккуратно записал рекомендации, а в тексте сделал пометку, что практический раздел привёл, чтобы читатель лучше понимал, как проходило само путешествие. И всё встало на свои места.
С тех пор, когда мне в руки попадает книга по туризму я принимаю рекомендации и наставления так: возьми что нужно, примени в деле и оставь себе, что сработало. А остальное — для расширения кругозора: познакомиться со стилем путешествий автора. Если интересно написано — читаю, если не в масть — пролистываю в поисках нужной информации.
Тогда пришлось изрядно поломать голову, как это описать. Ведь человек — существо, которое постоянно приспосабливается к условиям среды. В этом его «фишка», отличие от других видов. Одни приспосабливаются быстрее, другие медленнее, с оглядкой на лидеров, но приспосабливаются все. И одно дело, когда ты приспосабливаешься на деле, может быть где-то даже неосознанно. И совсем другое — описать это в рамках путешествия из Владивостока в Москву на электричках — задача нетривиальная.
Когда писал практический раздел, со временем втянулся и стало получаться. Я вспоминал конкретные затруднительные ситуации на маршруте, и какие решения находил в этих случаях. Потом сгруппировал советы по разделам: ночёвки, обеды, безопасность, снаряжение.
Вот тогда у меня впервые закралось сомнение: будет ли этот раздел полезен другим путешественникам. Ведь люди разные, разные и подходы к планированию поездок. Цели путешествий тоже различаются. Но потом успокоил себя: нельзя учесть все обстоятельства. Кому-то советы помогут, кому-то не подойдут, а моё дело — написать. Я аккуратно записал рекомендации, а в тексте сделал пометку, что практический раздел привёл, чтобы читатель лучше понимал, как проходило само путешествие. И всё встало на свои места.
С тех пор, когда мне в руки попадает книга по туризму я принимаю рекомендации и наставления так: возьми что нужно, примени в деле и оставь себе, что сработало. А остальное — для расширения кругозора: познакомиться со стилем путешествий автора. Если интересно написано — читаю, если не в масть — пролистываю в поисках нужной информации.
В декабре 2018-го заказал по почте книгу Дмитрия Арбузова «Пешком автономно». Доставка выпала на период десятидневной новогодней чехарды и отправление ехало почти месяц — дошло, наконец. С автографом автора на форзаце, что приятно. Эх, как мне не хватало этой книги, когда я собирался в путешествие по России и только начинал делать тренировочные вылазки с рюкзаком — кладезь практических советов.
Теперь у меня уже есть опыт походов и я могу сравнить. Конечно, подходит не всё, да и стиль путешествий у меня несколько иной — не вполне автономный. Зато есть куда расти, дополнять путешествия новыми маршрутами, способами передвижения, и я знаю: на книжной полке томится сборник готовых рецептов.
А главное, я узнал про автономные путешествия: без денег, в одиночку, и порой даже без транспорта — только путник и дорога. Философия автора — жизнь в пути. Понял механику подхода, изучив практическую сторону, тот опыт, что описывает Дмитрий. Для меня книга стала скорее не прикладной, а вдохновляющей и просветляющей. Оказывается, и пешком автономно тоже возможно.
А главное, я узнал про автономные путешествия: без денег, в одиночку, и порой даже без транспорта — только путник и дорога. Философия автора — жизнь в пути. Понял механику подхода, изучив практическую сторону, тот опыт, что описывает Дмитрий. Для меня книга стала скорее не прикладной, а вдохновляющей и просветляющей. Оказывается, и пешком автономно тоже возможно.
В эту статью я буду добавлять описания новых интересных, но малоизвестных изданий — следите за публикацией